В Петербурге 16 октября продолжился суд по «варшавскому делу», внимание к которому со стороны СМИ невелико. Между тем обвиняемый по этому делу Денис Левкин сидит с СИЗО уже больше 7 месяцев, и грозит ему до 10 лет заключения – за то, что якобы избил полицейского.
В январе прошлого года неравнодушные к своему городу петербуржцы заволновались из-за начавшегося частичного сноса объектов на территории Варшавского комплекса, в который был преобразован бывший Варшавский вокзал. Активисты требовали вернуть зданиям статус памятников архитектуры. В начале февраля около 20 молодых людей – в основном студенты и анархисты – оккупировали один из пакгаузов вокзала, они решили не уходить оттуда, чтобы предотвратить грозивший зданию снос. На крыше пакгауза они водрузили пиратский флаг.
Здание принадлежало ООО «Адамант», представители компании просили молодых людей покинуть пакгауз, но те отказались. Поздно вечером туда явилась полиция и насильно вывела из пакгауза 22 человека, которые при этом сопротивлялись. Позже у старшего сержанта и прапорщика полиции обнаружились черепно-мозговые травмы, ушибы и рваные раны головы. Было возбуждено уголовное дело по статье «применение насилия в отношении представителя власти, опасного для жизни и здоровья». Виновным может грозить до 10 лет лишения свободы. Единственным обвиняемым оказался 20-летний студент Денис Левкин.
По мнению активистки движения «Живой город» Антонины Елисеевой, методы, какими анархисты защищали здания на Варшавском вокзале, совершенно неприемлемы, но и то, что произошло после их акции, ужасно: «Это сложная история, уже была проведена историко-культурная экспертиза, и этот пакгауз должен был вот-вот стать памятником – то есть если бы он продержался несколько месяцев, его уже нельзя было бы снести, но тогда, когда проходила эта злосчастная акция, снести здание можно было практически безнаказанно. Хотя и этот снос тоже был незаконным, районная администрация его потом остановила, правда, никаких санкций к «Адаманту» применено не было». По мнению Антонины Елисеевой, если бы не эта акция, пакгауз могли и не тронуть, но тут к нему было привлечено излишнее внимание «Адаманта», вот и решили его поскорее снести, чтобы потом не было проблем: «Что касается суда, в тонкостях я не разбираюсь, но, по-моему, видно, что обвиняют не того человека. И уж наказание, которое ему грозит, 10 лет, ни в какие ворота не лезет – у нас пьяный водитель, задавивший ребенка, может получить 3-4 года, а Денису неизвестно за что грозит 10 лет», — возмущается Антонина Елисеева.
Правозащитник Динар Идрисов называет «Варшавское дело» фиктивным: «Придумали, чтобы реабилитировать себя в глазах начальства, улучшить статистику УВД по Адмиралтейскому району. По неофициальным данным, которые у меня имеются, все, включая следственную группу, знают, что Денис Левкин невиновен, и выход из этого тупика один: переквалификация полученных травм на более легкие и условный приговор. На оправдательный приговор никто не надеется – их в России почти нет».
По мнению защиты, необоснованность обвинения, которое целиком строится на свидетельствах полицейских, подтверждается и фотографиями с места событий, и показаниями свидетелей. Все говорит в пользу того, что полицейских бил другой человек. Динар Идрисов говорит, что у него есть основания предполагать, что на Дениса оказывается давление, чтобы он дал показания на того, кто действительно был виновником травм, полученных полицейскими, но Денис этого не делает. «Трудно судить о политических взглядах Дениса, но у него действительно много друзей-анархистов, поэтому он и оказался в ненужное время в ненужном месте: он просто пришел их навестить в занятый ими пакгауз, и в этот момент начальник полиции Балтийского района затеял штурм».
Гонения на активистов, защищающих старинные здания, – это часть гонений на гражданское общество, поскольку в Петербурге гражданское общество вообще начиналось именно с такой защиты, считает депутат Законодательного собрания Алексей Ковалев: «Это очевидно неправедное дело, с точки зрения и духа, и буквы закона. Люди имели право на защиту этих объектов культурного наследия, которое принадлежит всем». По мнению Алексея Ковалева, этот процесс – акт устрашения, посыл которого, обращенный к активистам, предельно прост: не лезьте!