«Мы знаем, что беспорядков не было, но простое хулиганство нельзя организовать заранее”
Примерно такую фразу я услышал во время очередного спора с представителями СК о сути предъявленных обвинений. Как кажется, она объясняет логику действий следственного комитета в Болотном деле. Недавно в Новой газете были опубликованы две статьи, раскрывающие видение событий 6 мая со стороны тех, кто пострадал от действий ОМОНа, и самих полицейских. За 5 месяцев нахождения в СИЗО я уже достаточно наобщался с различными “Шерлоками Холмсами” из силовых структур и, наверное, уже хорошо представляю их картину мира. Этими соображениями я бы и хотел поделиться. Еще один важный момент – это то, что в нашем деле – “болотников второй волны” — содержится существенно больше материалов, чем в “деле 12-ти”. К настоящему времени мы уже успели ознакомиться с несколькими томами экспертиз различных прослушек, из которых можно понять, почему вменяется именно 212 статья, почему события на Болотной закончились таким жестким разгоном, и почему, все-таки, возможна амнистия для участников “беспорядков”.
Лебедев и его друзья из Грузии
Нет ничего удивительного в том, что из 100 тысяч человек, участвующих в протестах, нашлись несколько, которые то ли решили на всем этом заработать денег, то ли переметнуться на другую сторону, провернув очевидную провокацию – ну я не знаю, что можно придумать лучше для дискредитации российской оппозиции, чем попросить денег у главы комитета по обороне и безопасности парламента Грузии, не исключено, что Лебедев просто идиот.
В любом случае еще до 6 мая у правоохранителей была информация о том, что ряд участников протестного движения активно контактируют с представителями грузинской политической элиты с целью получения финансирования для ведения в России политической деятельности. Вполне очевидно, что Гиви Таргамадзе давал Лебедеву деньги не для того, чтобы в России установилась демократия, а преследуя свои довольно понятные цели. Но проблема в том, что Лебедев был никто. Он, конечно, хотел казаться человеком, который что-то решает, но кто вообще его знал до “Анатомии протеста”? По этой же причине он был не очень интересен нашим чекистам. Ну есть какой-то второстепенный персонаж, который разводит грузинов на деньги – из этого не следует масштабный заговор. Фактически, всем участникам этой игры было необходимо втянуть в нее какого-то человека, имеющего реальный политический вес. И таким человеком оказался Удальцов.
Зачем он согласился идти на контакт с этими людьми, не очень понятно, но очевидно вес всей этой истории значительно вырос. При этом из прослушек, которые есть в материалах дела, не следует, что кто-то до 6 мая обсуждал какие бы то ни было действия, которые можно было бы квалифицировать как массовые беспорядки. Суть разговоров сводилась к обсуждению политической ситуации в России. “Злоумышленники” пришли к выводу, что власть никак не реагирует на митинги, и ситуацию надо “обострять” за счет несанкционированных акций. То есть Удальцов рассказывал свою стандартную повестку – ну все помнят вот эти вот его: “Товарищи, давайте не будем расходиться после митинга”, когда все уходят по домам, а Серегу задерживают.
Но сами по себе эти не очень патриотичные переговоры не попадают не под какие статьи уголовного кодекса, поэтому спецслужбы ждали более удачного момента, когда полученную информацию можно было бы использовать более эффективно. И такой момент настал 6 мая 2012 года.
Почему был такой жесткий разгон?
Решение свозить ОМОН из регионов, менять согласованный план проведения митинга скорее всего было основано на ожиданиях повторения сценария, который был на митинге 5 марта на Пушкинской площади – ну вот это стандартное “не расходимся после митинга”. Именно поэтому был перекрыт сквер, и созданы различные препятствия для нормального проведения мероприятия. Конечно, свою роль сыграла и инаугурация, выстраившая в головах правоохранителей схему, согласно которой у оппозиции 6 мая был последний шанс что-то изменить. Стоит вспомнить и планировавшуюся на тот же день акцию на Манежной площади, участники которой активно писали в интернете о необходимости “идти на Кремль”. Поэтому неудивительно, что когда началась сидячая забастовка, была отдана команда “Фас”. Вообще, я заметил, что чем ближе человек в правоохранительной иерархии к принятию решений, тем больше в его голове сюрреализма, и, возможно, они серьезно думали о том, что кто-то пойдет на Кремль.
Почему именно 212 статья?
Наверное, всем уже очевидно, что никаких массовых беспорядков 6 мая не было. Этот факт напрямую следует из постановлений о привлечении всех нас в качестве обвиняемых по 8 ст. УК.РФ, согласно которой любое деяние может быть признано преступным, если оно соответствует всем критериям соответствующей статьи кодекса. То есть нас обвиняют в каких-то других беспорядках, но не тех, которые описали в 212 статье. В некоторых случаях можно было бы вменить ст.213 “Хулиганство” – там как раз указаны предметы, использующиеся в качестве оружия, например, камни, и сопротивление сотрудникам полиции при исполнении. Именно о хулиганстве говорили полицейские начальники по фактам событий 6 мая.
Но проблема заключается в том, что хулиганство нельзя заранее спланировать и организовать. Это по определению спонтанное и немотивированное действие. В составе этой статьи нет никаких организаторов, как в ст.212, а тогда получается, что вся эта история с Лебедевым и грузинами шла в никуда. Поэтому они подумали какое-то время и вменили “массовые беспорядки”.
При этом сразу “организаторов” задерживать не стали. Явно ждали, пока “революционеры” наобщаются и наболтают сами себе еще на одну статью. Время шло. Удальцов и Развозжаев съездили в Минск. В каком-то бреду наговорили про сотни мифических РНЕшников, штурмующих Кремль, лагеря оппозиции и тому подобную чушь. Вот пазл и сложился окончательно. Но важный момент в том, что из материалов дела совершенно не следует, что все эти странные люди заранее планировали беспорядки на Болотной площади. Более того, в прослушках есть прямое указание, что это не так. Удальцов, например, говорит, что он в принципе был против сидячей забастовки.
Но в нтвшно-мамонтовских хоррорах для телезомби сознательно все представлено таким образом, как будто встреча с Таргамадзе была до 6 мая, и это они все организовали.
Скорее всего, Лебедев признался в организации беспорядков на Болотной, потому что это было обязательным условием сделки со следствием. Никаких других свидетельств, кроме показаний, в материалах дела нет.
Почему возможна амнистия
Из политических соображений можно вменять какие угодно статьи, но для тех, кто умеет читать, видеть и слышать очевидно, что “болотники” — такие же участники массовых беспорядков, как гринписовцы — пираты.
Если цель была запугать оппозицию, то, наверное, они могут зафиксировать успех. Во всяком случае, Навальный обещал пока не жечь факелов. А если серьезно, то подобные дела, и, вроде, даже власть стала это понимать, только увеличивают число сторонников оппозиции, и амнистия для них – очень рациональный выбор, не говоря уже о том, что не очень понятно, как технически завершить процессы с таким количеством “потерпевших” и свидетелей.